Скрытый текст:

Для просмотра скрытого текста - войдите или зарегистрируйтесь.

Кончики пальцев нервно подрагивал от напряжения, пока я пыталась набрать уже вызубренный наизусть номер на телефоне. Но они отказывались слушаться, попадая мимо нужных кнопок. Это бесило.. Нужно было позвонить в офис и сообщить о приезде.… В конце концов только благодаря компании я оказалась тут.
Новый город казался таким многолюдным, что становилось даже немного страшно. Он совсем отличался от места, где я родилась... Люди огромными серыми массами передвигались вокруг, не замечая меня никоим образом. Но если раньше меня бы это задело острым чувством одиночества, то сейчас у меня нет на это времени. Было не до этого. Голова немного кружиться от осознания всего одного факта: «Я скоро увижу его…» А может просто новый климат так влиял. Кто знает... Сердце в груди отбивало странный, учащённый ритм, а душу охватило волнение. Слишком давно и слишком сильно появилось и было это желание. Просто увидеть, посмотреть в глаза и прикоснуться... Наверное, кому-то покажется это невероятным и даже безумным, но тот, кто знает эту историю поймёт, что я не шучу. Множество эмоций сливались в один комок.
Я сидела на одной из скамеек на вокзале, ожидая такси, что должно было отвести меня к одной из тысяч кафешек в городе,  постаралась взять себя в руки. Сколько времени прошло, с тех, как мы познакомились? Не больше двух лет, кажется. Но это время было невероятным. Мало кто понимал меня. Кто-то называл глупой, кто-то смеялся в лицо. Но так было раньше, когда я вляпалась в первый раз. Хех, забавно даже... Я прекрасно помнила все свои предыдущие ошибки, но вновь наступила на те же грабли, вот только что-то глубоко внутри сейчас подсказывает мне, что в этот раз всё сложиться иначе. Конечно, я знаю, что выбрала сложный путь…
Наконец глупый номер набирается и в трубке после непродолжительной тишины раздаются обычные нудные гудки.
- Компания "Хангард" слушает.
Молодой, приветливый голос девушки раздаётся по ту сторону провода. Но в жизни он не такой.. Я знаю его, помню слишком хорошо еще. Ну губах появляется улыбка.
- Нат, это Никки.
Лёгкий официоз тут же меняется на весёлый и дружественный.
- О, Рэй! Давно тебя не слышала, где тебя черти носят?!
Недовольные нотки, но я знаю, что она улыбается. Да, Натали, я тоже скучала... Несколько дней в самолёте без какой-либо связи мало способствуют общению. Убийственно.
- Прости-прости… Я сейчас не в городе. Сэм на месте?
Глава нашего отдела, наш советник. Хоть и старше нас почти на 10 лет, но в душе ещё не отошёл от переходного возраста. Его часто не бывает в своём кабинете. Чёртов лавелаз, вечно, когда надо его фиг из под земли достанешь.
- Хм… Так ты всё таки решилась это сделать?
Неожиданно голос подруги стал серьёзным. О, я даже знаю почему... Она о многом знала в моей жизни. Пожалуй, она и моя бывшая коллега Джулия - единственные люди, которые понимали меня во всём. Наверное, это именно тот случай, когда я могу сказать о настоящей дружбе. Они мне как старшие сестры, хоть и бесились на меня частенько, когда из-за своей чрезмерной ответственности я задерживалась на работе или на учёбе и не ходила с ними на разные вечеринки и дискотеки. Но я всё равно их люблю. И знаю, что они никогда не подведут меня, что, как и раньше, вытащат меня из любой передряги. Снова улыбка, внутри как-то потеплело, стало увереннее что ли, стоило только услышать знакомый голос....
- Да. Я уже на месте. Встреча назначена в кафе… Я дико волнуюсь..

Время неподвластно и быстротечно, неуловимо и совершенно беспощадно. Косая линия пробора, завивающиеся на кончиках пряди волос, слегка раскосые, широко открытые глаза с инеем где-то на дне – зеркало еще более жестоко, водя странную дружбу со временем. Впервые за столько лет Эмма смотрится в зеркало не мимоходом, не между прочим, а серьезно, изучая себя, обнаженную, взглядом. Тяжело сознавать, что это – ты. Раньше легкая припухлость и нежность кожи смотрелась завораживающе, а теперь… Эмма дотрагивается до плеч, покрытых едва заметными веснушками, мягко скользит к тяжелой налитой груди, обводя кончики сосков пальцами, ощущая, как безжалостно истончается истома, оставляя после себя только разочарование.
Пальцы мягко обводят контуры татуировок, задумчиво следуя за словами, словно ища в них какой-то новый смысл.

«…Сегодня я сделала татуировку. Под грудью, неподалеку от сердца – обращение к Богу. На самом деле, я не знаю, во что я верю, но когда тебе двадцать два, хочется надеяться, что есть кто-то, кто подставит плечо. Я верую, потому что Ты со мной, на деле вкладывая смысл «Я верую, потому что Вы со мной». Мне стыдно от того, что я не могу бороться с этим, но сердцу не прикажешь… неугомонное, оно верит в то, что давно отзвучало».

Мир не рассыпался на части, все шло тем же ходом, как и до их встречи, но внутри что-то таяло, что-то горячими ручейками, согревая внутренности. Эмма натягивает тонкий кружевной лифчик, поправляя лямки, а следом ярко-бирюзовую кофту, которую всегда носит дома. Цветастая яркая цыганская юбка становится идеальным дополнением. Она больше не будет прятаться, она больше не будет бежать – игры кончились. Сыновей не хватает, но началась осень, а значит и их учеба в школе-пансионе, где оба могли заниматься спортом, а так же строчить и-мейлы матери, рассказывая, кого они надули в очередной раз. А по выходным они забиваются в гостиную на диван, едят пиццу и смотрят хорроры, которые так любят.
Но ведь что-то должно быть между этим, ведь что-то она упустила. Эмма ощущает, как странно и тяжело бьется сердце, как непривычный страх сводит кончики пальцев. Она растеряно улыбается, обводя большую гостиную взглядом – все осталось так, как должно было быть. Эмма не будет приукрашивать ни себя, ни свое жилище, потому что слишком много лжи и без этого.
Джей написал, что они придут, а Эмма не могла понять, куда же катится ее жизнь, что осталось от того безобразия, которым она так наслаждалась раньше.
- О Махал, ты ведешь себя, как девственница перед первой брачной ночью с Королем-под-Горой, успокойся, - уговаривает себя Эмма, прикуривая сигарету и выглядывая в дождливый сентябрьский день из окна. – Добрый день, миссис Стивенс, - «старая крикливая карга», - вы отлично выглядите, - «для столетней сумасшедшей бабы».
- О, спасибо, Эммочка, - старушка расплывается в гаденькой улыбке. Мать ее женщина, а отец пингвин! Какого черта? – А ты что-то нервная какая-то! Случилось что?
- Нет, миссис Стивенс, все просто очешуительно отлично, - Эмма заставляет уголки своих губ разойтись в странной гримасе, которую она гордо именует «улыбочка».

«…Мне странно просыпаться по утрам, когда меня в бок толкают ручки моих сыновей, а над головой не висит дамокловым мечом расправа с кредиторами. Возможно, мне больше не страшно, но я так хочу верить в то, что моя утренняя улыбка – не гримаса, а настоящее выражение хорошего настроения. Утром я встаю, бужу Джеев, веду их на кухню – мы сначала завтракаем, а потом чистим зубы, если успеваем. А потом, как безумные, несемся в сторону школы, потому что я вечно забываю, что сегодня – будний день… Я скучаю, правда».

Эмма быстро готовит поздний обед – грузинское сациви, цацики и режет море овощей ко всему этому. Находит сладкое легкое вино для себя и кое-что покрепче для Джея с Китом, а потом закуривает вновь, ощущая эту чертову странную дрожь.
Будто ей снова семнадцать и тот день, выпускной, повторяется вновь. И так странно думать, что время – беспощадно, что время скользит по коже едва заметной сеточкой морщин и серебрит густые волосы, пока еще слабо, скорее лунным светом, чем настоящей сединой.
Ее сердце, кажется, вырывается из груди, когда она слышит звонок в дверь. Эмма тушит сигарету, проводит пятерней по густым волосам, рисует на лице самое беззаботное выражение и делает шаг, распахивая входную дверь.
- А я уже заждалась, - сверкает глазами Диксон, чуть отступая, давая пройти в длинный узкий коридор своего дома. – Проходите.

Скрытый текст:

Для просмотра скрытого текста - войдите или зарегистрируйтесь.

Девушка приподняла свою бровь и устремила свой вопросительный взгляд в сторону Уильяма, тот хоть и на несколько секунд казалось бы отошел от реальности и его мысли забрали в какой-то другой мир… Казалось бы еще чуть-чуть и Ванесса не вытерпела бы и произнесла какие-то слова, фразы, щелкнула бы даже пальцами перед лицом парня, чтобы того вернуть вновь на землю и отвлечь от занимательных и интересных рассуждений в голове, вернуть его к предыдущему разговору. Но все это ей не пришлось делать, плюс ко всему добавлять тяжелый вздох и фразу: «Тебя вызывает земля», так как в следующую секунду Брукс будто бы предчувствовал долгий взгляд на себе и сам вышел из мира мыслей без всякой помощи Мелоун.
- Необычной? – девушка слегка удивилась и медленно покачала одобрительно своей головой, - Думаю, это слово больше подходило в моем контексте…
Вот только почему-то я его не употребила… странно…
- Улыбка твоей маленькой подружки?
Боже, зачем я повторяю по сто раз чужие слова…
- Не знаю…быть может…я не такой и любитель улыбаться, вспомни, ведь я всегда была серьезной, - усмехнулась Мелоун.
Любовь… Почему-то Ванесса всегда говорила, что в этой жизни она никогда не поддастся этим чувствам, мысленно называла тех людей кто поддавался этим чувствам «слабаками», лишь потому что была уверенна что у нее такие чувства отсутствуют с самого ее рождения и по сей день. Если ей встречалась на улице влюбленная парочка, то она корчилась и говорила про себя: «бээ», словно она маленькая девочка, уводила свой взгляд в другую сторону. Но если заглянуть в эту особу чуть поглубже, то можно же сразу понять, быть может, это была зависть? Но нет, зависть не в ее стиле…
Как-никак нельзя отрицать, что даже с таким всегда боевым и жестким характером, она никогда не чувствовала себя одинокой, даже не смотря на то что всегда была окружена боевыми товарищами, любимым отцом. Но согласитесь даже она может позволить минуту робости и слабости, она ведь женщина, и в полнее может как и другие девушки помечтать о некой второй половинки, о том что даже в этой жизни она сможет найти еще одного дорого для себя и своего сердца человека…
Что сейчас чувствовала Мелоун? Хороший вопрос. Сейчас она чувствовала себя не такой и одинокой, возможно даже и кому-то нужной… Сделав еще один небольшой глоток напитка, она поставила стакана стол и вновь слегка грустно посмотрела на столешницу, будто бы девушка заметила на ней что-то интересное, что могло привлечь ее внимание.
Как только Брукс докоснулся до ее носа и слегка приподнял ее вновь опущенную голову, девушка тут же отвела взгляд куда-то в сторону. Можете говорить все что угодно, но она почему-то избегала прямых взглядов в глаза Брукса, будто бы чего-то боялась.
- Ты и так разговариваешь со мной… Хорошо, хорошо, я не буду больше прятать глаза…
Она медленно и осторожно подняла глаза вверх и посмотрела на Брукса, после отвлеклась на посторонний шум прибывающей компании, отведя взгляд в сторону, иногда изучая того или иного прибывшего гостя.
Ванесса была уже на полной готовности, чтобы отказаться от этой затеи с танцами, но Уильям видимо очень хорошо знал все ее ответы и действия, поэтому и вытащил в следующее мгновение ее из-за стола прямо на танцпол. Как же давно она не танцевала, да и в принципе поводов или праздников отплясывать среди остальных людей у нее никогда не было, а в особенности в такое темное время для всех жителей этого городка. Но как вы уже поняли стоять эта личность тоже не собиралась.
- Уильям… Ты серьезно? – девушка скрестила свои руки на груди и вопросительно посмотрела на мужчину, который был серьезен как никогда. Что ж… вновь эта привычка или закон, в общем, называйте это, как хотите… начинать всегда первой сработал даже сейчас, что став прислушиваться к доносившейся до ее ушей музыке, Мелоун начала свои незамысловатые движения, которые можно было назвать танцем.

Скрытый текст:

Для просмотра скрытого текста - войдите или зарегистрируйтесь.

Сказать, что все пошло прахом — ничего не сказать. Сказать, что все пошло по кривой неудач — недосказать главного. Проебано. Я просто олимпиский чемпион в этом виде спорта. Каком? В проеболе! Не слышали что ли? Я Вам могу рассказать и привести примеры, даже прочитать стишок про проебол. Спустить в унитаз и не опустить стульчак — вот она реальность. Нет, конечно, все было не так плохо, по крайней мере мы еще не были в разводе. Но уже о нем говорили. Я спал с мулаткой из колледжа, которой достаточно моих денег и глаз. Все валилось из рук. Сестра лишь злобно хихикала что-то в стиле «Я тебе говорила, что блондинки — гавно, а ты не слушал». А я... Что я? Я кивал. У меня была депрессия, пока я не узнал, что какой-то мудак украл оформление моего тату-салона и блеать акцию спидарасил. Конечно, можно было спустить это ему с рук и пожать плечами, но они начали поливать нас грязью и вскрыли мой салон. Я уверен, что это они. Я бы даже мог сам доказать, если бы мне было не влом. Все на что меня хватило — почистить зубы, побриться и одеться в пиджак, чтобы найти себе юриста. Обратившись к отцу он сказал, что мои проблемы гавно и мне нужен молодой адвокат с желанием браться за все и дал номер кабинета в который я пошел, своровав у него стакан кофе. Старбакс стал моей слабостью только из-за Мэлани. Раньше я не был кофеманом, а теперь меня было не оторвать от этого напитка с терпким запахом и обалденным послевкусием. Нет, конечно, бухать было, однозначно, приятней, но все же почему нет. Губу обожгло и мне пришлось открыть глаза.
Пустой кабинет. Я вздохнул. Вспомнил как встречал жену с работы, как ожидал её в офисе, практически пустом. Я помню много прекрасных моментов, но основное это конечно её тепло и улыбка. Когда-нибудь, когда холод отпустит, а в руке у меня будет свидетельство о разводе я пролью пару слез. Искренних. Забуду ли я её? Нет. Буду ли возвращать? Нет. Просто мы поспешили. Глоток кофе. Прикусываю нижнюю губу. Боль немного отвлекает меня от мыслей о светловолосой жене. Я бы мог назвать её призраком прошлого, который отпускал меня очень медленно, при этом впившись ногтями в сердце и легкие. Порвав все что было внутри на тысячи маленьких осколков. Лоскутков. Но я считал себя виноватым. Во всем. Я не винил Альбертсон, эта фамилия вылетала у меня даже в мыслях как ругательство, за решение разойтись. Оно было оправданным и логичным. Я не хотел сидеть дома, она не хотела готовить борщи к приходу. Мы просто НЕ хотели это сохранить. Потому что для нас это была просто игра. Я радовался за неё, когда мы озвучили все это друг другу. Я её уже больше месяца не видел и, признаюсь честно, не хотел бы.
Еще глоток. Теплая жидкость по горлу. Слышу стук каблуков. Скрип двери. Слышу духи. Вижу ноги. Ягодицы. Талию. Изгибы рук. Лицо. Замираю. Ищу взгляд. Бинго. Аллегра. Загадочно смотрю на неё. Сколько лет прошло? Она видела меня еще без татуировок? Или уже с ними? По-моему с самой первой. Тогда я еще робко говорил об этом. Неловкая пауза. Папка закрыта в руках. Я встаю со стула и подхожу к ней. Вблизи она еще лучше. Почему я это делаю. Мгновение и я уже стискиваю её в объятиях, я был значительно выше, руки были достаточно широки, чтобы практически полностью закрыть её и прижать к себе. Вдох. Запах волос. Я так скучал. Я слышу стук сердца. Слышу свой. Такой же нервный, наверное, романтики бы сейчас заплакали. Но мы держались, я, точно.
- Так значит ты теперь тут? - спрашиваю я, словно все остальное теперь не важно. - Давно?
Странные вопросы для начала. Но я ничего не мог поделать. Рассказывать за пять минут о наших жизнях — глупо, поэтому я хочу знать только о сейчас. Как? Рад ли я? Судьба ли? Я отступил на шаг но сжал её ладони в своих, папка уже валялась на полу. Мне бы хотелось прижать её к себе снова. Переписка. Эти споры, которые были со страстью в глазах. Адреналин. Желание. Лидерство. Триумф. Гордость за неё. Все смешалось и ужарило в мою голову. Перечеркнув образ белокурой жены. Теперь меня волновала Аллегра. Она изменилась. Я тоже. Сейчас я не имел ни малейших шансов против неё. Я был никем, точнее ощущал себя так. Под плинтусом. Не выше. Мой уровень. Иногда женщины ломают твою самоуверенность. Мою, так точно сломали. Я бы позвал старую подругу в кафе, но даже представить себе не мог что она скажет да. Я вздохнув отвел взгляд, вспоминая как с легкостью отбивал от неё ухажеров, просто взглядом. А сейчас. Сейчас я был не достоин женщины, которую минуту назад вдавливал в свою грудную клетку, желая, чтобы она заполнила дыру и никогда, никогда, не оставляла меня. Я был жалок.

Просыпаться рано утром и идти на работу было откровенно говоря лень. Супруг Ольги Янэк, еще со вчерашнего дня вышел на работу, а Ольга «отмазалась», что хочет съездить к подруге Каролине Новак. Она и съездила. Девушки прекрасно провели время в торговом центре, а после наведались к салон «Афродита», где комплексно привели себя в порядок.
Настроение было несколько растерянным и еще не влившимся в русло работы. В Управление Ольга подъехала в девять пятьдесят: пока поздоровалась по дороге в свой кабинет с персоналом банка, пока перекинулась парой слов со своей секретаршей, пока ответила на подколы старшего брата, пришедшего поздравить младшую сестру с первым рабочим днем в статусе пани Калиновской…  В свое рабочее кресло Ольга села, едва пропикало на часах девять утра. Она бросила сумку на стол, вместе с ключами от машины и пачкой сигарет. Взяв себе в руки принесенную секретаршей Катенькой чашку кофе, девушка обреченно вздохнув, потянулась к первому письму. Почта была аккуратно стопкой поставлена на ее столе. Рядом покоилась не менее внушительная стопка договоров, которые она должна была рассмотреть. И еще с десяток папок с вакансиями на должность ее нового заместителя. Пока Калиновская с мужем отдыхала и наслаждалась медовым месяцем на Сейшельских островах, ее обязанности взял на себя ее брат.
Звонок мобильного телефона заставил Ольгу отложить кружку с кофе и достать мобильный аппарат из сумочки.
- Придешь ко мне на кофе? – голос мужа в трубке обещал намного больше, нежели простое распитие кофе.
Ольга, вертя  письмо руке, рассмеялась и откинулась на спинку кресла. Учитывая, что супруги виделись последний раз пятнадцать минут назад, она уже успела соскучится по своему любимому пану. А кабинеты находились на расстоянии всего нескольких десятков метров.
- А кофе будет к корицей? – спросила по-польски девушка, хотя в банке было принято говорить по-русски. В "СиК" работали и поляки и русские и несколько иностранцев, это если не учитывать директоров филиалов в других странах СНГ и даже Европы.
- Конечно! А еще со страстным  поцелуем, - на том же языке был ответ.
-Это как?
-Приходи, покажу…
-Я бы с удовольствием, Ян, но мой стол завален бумагами!

Кастиэль отлично помнил тот день, когда Бог создал это место - Чистилище, - куда в буквальном смысле скинул всех озлобленных, жрущих все подряд змей - левиафанов. Точнее, Кас все это отлично вспомнил, когда сам оказался в этом месте. Постоянно пасмурная погода, влажный воздух, грязь и бесконечные преследования. Не успеваешь зализать свежие раны, а уже надо бежать от новых монстров, после своей кончины только более разозленных и, кажется, ставших сильней. Или это только кажется? Ангел не мог избавиться от чувства, что с каждым днем пребывания в этом месте, он теряет часть своей силы. Будто чистилище выедает из него энергию ложками и все никак не может насытиться. Может, Бог таким образом покарал напоследок своих крылатых детей? Дав им жизнь после жизни, только вот жизнью это не назовешь. Погоня, погоня, погоня... Пара остановок, и ты снова бежишь, лишь бы не быть настигнутым врагами. А врагов здесь много - ты один себе друг, а остальные - чужие, недруги. И нет поддержки. От единственного человека, который мог бы тебе помочь, ты убежал, скрылся сразу же, как только попал сюда. Конечно, зная, что тот сможет обойтись без тебя. А в голове все стоит вопрос: сбежал ли от того, что хотел защитить от монстров, что, как мухи на варенье, слетались на ангельскую энергию, или хотел скрыться из-за того, что мозги стали на место и теперь в них дошло, что от всей ситуации, что сам устроил, ангелу должно быть стыдно? Если так глубоко задумываться над этим, и с катушек слететь можно заново - никакое чистилище не поможет в следующий раз. И Кас старался не задумываться. Благо, все эти кошки-мышки с зубастыми, клыкастыми и иже с ними хорошо отвлекали от философских размышлений и беспокойствах, которые то и дело одолевали сознание ангела в неравном бою, и тот начинал мучиться и волноваться о том, что стало с его человеком. Даже знания о том, что Дин может вроде как постоять за себя и не пропадет, благодаря своей прекрасной и просто на удивление редкой живучести и быстрому адаптированию к ситуациям любой сложности, не помогали. Если бы Кастиэль мог, он бы перенесся к охотнику. Но на данный момент его сил еле хватало заживлять собственные раны, что уж говорить про телепортацию. Но пока Кас чувствовал, что Дин жив, пока слышал его молитвы и просьбы вернуться, ангел мог более спокойно переносить все эти перебежки. Охотник жив и вроде как невредим, можно и о себе чуть-чуть подумать.
А думать было о чем... Ужасная и просто огромная гора ошибок. Точнее, ошибка была всего одна, но какая! Гордыня - грех; людской удел заражаться им и потакать ему. И ангел господень возгордился. Да, и раньше были такие человеческие эмоции и чувства: страх, гнев, печаль, даже радость. Много чего познал Кас, пока был рядом с Винчестерами и другими людьми, но гордыня для него была в новинку, наверное, поэтому он не смог ей противиться. Подумал, будто избран Богом, будто имеет право выбирать, что нужно ангелам, что нужно людям... Подумал, будто сам есть Бог! До чего же было стыдно и паршиво на душе. В голове то и дело всплывали картинки из недавнего прошлого: как он убивает вроде бы невиновных, убивает своих братьев-ангелов, убивает дружбу с самыми близкими себе людьми. Это так по-человечески - задумываться после того, как совершил глупость. Делать все импульсивно. А тут Кастиэль был еще и ослеплен силой всех этих душ, что были в нем. Сейчас он совершенно точно понимал, что это было ошибкой. И будь его воля, будь он Дином, он бы в жизни себя не простил. Хотя... он так и сделал - решил остаться в чистилище, смыть грех хотя бы так. Мучиться, отрабатывая его, и надеяться, что когда-нибудь отработаешь. Сам себя наказал, для полного удовлетворения осталось только вытащить отсюда Винчестера и остаться совершенно одному в этом Богом забытом месте. Продолжать скрываться и драться, быть один на один со своими мыслями и чувством вселенской вины, которая, рано или поздно, поглотит ангела, и он все-таки сдастся, отдавшись на съедение ближайшим нечистым тварям, что только и ждут этого. Что ж, чистилище как раз для этого и создано...

— вы в нем немного утонули.
— это верно, — сказала я, думая не о пальто.
[q.] франсуаза саган

Самое страшное уже произошло. Он согласился. На самом деле, Сафо была только рада такому решению Бена, но в то же время такое развитие событий ужасно пугало ее.  Что-то необратимое неспешно надвигалось на этот теплый вечер, даже скорее ночь. И Кальви отчетливо чувствовала это. Но пути назад уже нет. Она поддалась чему-то неизведанному, тому необратимому, что медленно, но уверено приближалось к ним по пустынным улочкам города.
Наверное, думала, что соглашение станет самым страшным. Но нет же, крайне ошибалась. Самое страшное ждало ее впереди. И все-таки случилось. Они встретились взглядами. Как Сафо и не старалась этого избежать, это все же случилось. Она посмотрела прямо в зеленые глаза Бена – и ее будто ударило током. Наверное, это из-за неожиданности. Точно, от нее. И никак иначе. Ну а чем же это объяснить? Не влюбилась же она. Просто не могла. Да и не знала она, как это – любить. За все свои 25 лет она так никого и не любила по-настоящему. Так откуда ей знать, что это было именно то, истинное чувство? Правильно, неоткуда. Именно поэтому это было просто из-за неожиданности, именно от нее. Но необратимое теперь надвигалось быстрее и быстрее. И Соф чувствовала это. Действительно чувствовала.
Все, как в тумане. Отчего же это? Прошла в двери, которые так по-джентельменски открыл Бен. На автопилоте на третий этаж.
- Пойдем за мной. Я живу на третьем этаже, лифт не нужен, - в темноте подъезда. Кажется, лампочку тут так никогда и не вкрутят. Да и какая разница? Соф уже давно привыкла к темному помещению подъезда. Хотя оно и жутко пугало ее, вызывая дрожь в коленках при каждом походе через его коридоры. Вообще, Сафо до ужаса боялась темноты. И действительно была рада, что сейчас шла по ступенькам не одна.
Пару шагов – и они возле ее квартиры. Так же на автомате достала ключ. Открыла дверь. Звук замка непривычно громко прозвучал в тихом подъезде, усиленный его же акустикой. Отворила дверь и прошла внутрь, на мгновение обернувшись к своему гостю.
- Проходи, не стесняйся, чувствуй себя как дома, - сказанные фразы прозвучали так, будто сказала их не она. Будто услышала со стороны. Вообще, Сафо казалось, что именно так и говорят в разных фильмах и сериалах и оттого ее ощущение, что все это похоже на одно из этих творений, лишь усилилось. Неотвратимое уже стояло у порога ее квартиры, но не решалось зайти, как это сделали они с Беном. Соф чувствовала это.
Бросила сумку и шарф на тумбочку около двери. Вспомнила, что так и не включила свет. Чувствовала себя очень странно. И за все действия отчего-то было жутко стыдно и неловко. Даже не могла найти объективную причину этому своему поведению. Как дурра на секунду забыла, где у нее выключатель. Но, слава всевышнему, всего на секунду. Наконец сориентировавшись, девушка включила свет и прошла вглубь комнаты. Огромных усилий ей стоило обернуться к Бену. Да что же это с ней? Да, она всегда боялась общения с новыми людьми, но ведь это уже как-то слишком. Даже для нее. Тем более, сегодня вначале вечера все ведь было хорошо.
- Располагайся пока, а я пойду заварю кофе, я мигом, - попыталась улыбнуться Соф, не знала, насколько хорошо это у нее вышло, но все же, как есть. Поэтому она быстро вылетела с гостиной в направлении кухни. Так глупо она еще никогда себя не чувствовала.
Зачем? Зачем ты его пригласила, глупая? Это что, твой дружок, с которым ты можешь преспокойно пить кофе ночью и вести непринужденные разговоры на грани с флиртом? Кофе чуть не убежало. Но Сафо сумела спасти ситуацию. Благо, всегда варила превосходный кофе.
Чем ты думаешь вообще? Он же парень твоей сестры. Да что там парень, он ее жених! Зачем ты это делаешь?
Сафо рассердилась на саму себя и свой внутренний голос совести. Ну пригласила она Бена в гости, ну и что тут такого? Такое ощущение, что обычное кофе обязывает их к чему-то большему, чуть ли не до постели. Но ведь это безумие. И только позже Сафо поймет, что к внутреннему голосу стоит прислушиваться больше, нежели к голосу разума. Вот только тогда она этого, увы, не поняла.
Развив кофе по двум чашечкам и прихватив к ним же на поднос какое-то печенье, она направилась назад в гостиную. Надо взять себя в руки. Он такой же человек, как и все.
- Вот, угощайся, - улыбнулась Соф, ставя поднос с кофе и печеньем на кофейный столик у дивана.
- Надеюсь, ты не очень любишь сладкое, а то из всех разнообразных десертов, у меня дома оказалось лишь это печенье, - и опять это странное ощущение смущения.
Взяв свою чашечку кофе и отпив немного, Сафо поняла, что больше не хочет слушать тишину, как по дороге сюда. Она еще более неловкая, нежели слова.
- Так ты владеешь магазином музыкальных инструментов? – хотя бы какой-то вопрос. Но тут Сафо вспомнила то, что стало ее спасительным кругом, - Я недавно решила научиться играть на гитаре. Очень хочу свой инструмент, с одолженными не научишься, - улыбнулась Соф, отпив еще немного, - Поможешь мне в этом вопросе? И, знаешь, мне еще не помешал бы хороший учитель, - и опять поняла, что сказала лишь после того, как слова слетели с ее уст. Удивленная сама себе, Соф округлила глаза на мгновение, но затем быстро опустила их и уставилась на темное кофе в ее чашке. Да что с ней такое происходит? Необратимое уже было в ее прихожей.

Скрытый текст:

Для просмотра скрытого текста - войдите или зарегистрируйтесь.

Съёмки, отнявшие у меня много сил и энергии, наконец-то закончились. Множество дублей, раздражённость режиссёра, да и вообще, сегодня я не была достаточно сконцентрирована на работе. Летаю в облаках? Можно сказать и так.
Я подошла к стулу, на котором большим шрифтом было напечатано моё имя, и взяла сумку, поправляя прядь волос. Взгляд мой коснулся листка бумаги, который выпал из сумки. Обычно, в моей сумке есть всё: косметика, аксессуары для мобильника, тонкие ароматизированные сигареты с декоративной зажигалкой, салфетки и ещё множество мелочей, творящих внутри настоящий хаос, но вот никаких записок я не припомню.
Я нагнулась и взяла бумажку, пальцами развернув ту.
- «Сегодня в 6 вечера в ресторане Элиас, очень надеюсь на твоё появление. Тайный поклонник», - Я прочла вслух содержание письма, внимательно вчитываясь в каждое слово. Почерк показался знакомым, но я не обратила на это внимание. Меня заинтриговала записка, подброшенная в сумку. Кто мог её положить?  Коллега, фанат? Да нет… Но кто тогда? Хм, может, прийти?
Вечер у меня полностью свободен, как и всегда, в принципе. Да и не каждый день меня зовут на… свидание ли это? Ну не важно. Особенно таким образом. Очень мило, кстати.
Я положила записку обратно в сумку и, прихватив пиджак, вышла со съёмочной площадки. Погода сегодня располагала к прогулкам, поэтому я решила пройтись пешком. Сентябрь начал сдавать позиции, уступая более прохладному брату. С каждым месяцем ветер набирал обороты, бесцеремонно обрывая остатки листьев с деревьев. Наблюдать за природой всегда было интересно, но сейчас не самый лучший момент.
Я достаточно энергичным шагом продвигалась в сторону дома, для удобства перекинув пиджак на другую руку. Но через десять минут я поняла, что не осилю весь путь на своих двух. Уж слишком устала, чтобы идти пешком и, поймав такси, остаток пути проехала на автомобиле. Уже через пятнадцать минут я была дома. Мои любимые питомцы как всегда встречали у порога, заслышав только шаги за дверью. Два йоркширских терьера довольно крутились возле моих ног, и я невольно улыбнулась, погладив обеих собачек. Стянув ботильоны, я
Поднявшись в спальню, я чуть ли не с разбегу рухнула на просторную кровать, расправив руки. Ох, как же хорошо. И идти никуда не хочется. Так я пролежала минут пять, после чего встала и подошла к шкафу.  Я распахнула дверь большого шкафа-купе,  скрывавшую целую кучу одежды. Осталось выбрать, что именно одеть. Выбор пал на ярко-синее платье, верх которого шёл в обтяжку, а низ представлял собой слегка свободную юбку. Длиной оно было сантиметров на десять выше колена. Это платье было новым, и я решила пойти именно в нём.
Я взглянула на время и переоделась, развесив прежнюю одежду по вешалкам. Наверх я надела болеро такого же цвета, потому что погода заставила усомниться в своей постоянности. Остался час до встречи, поэтому я решила не тратить время зря. Может, девушки должны опаздывать, но мне даже не известно, к кому я иду.
Взяв косметичку, я села перед зеркалом. Макияж со съёмок желал лучшего, он не подходил под платье. Я собрала каштановые волосы в хаотичный пучок и стёрла макияж косметическим средством. Затем я начала наводить новый, кропотливо работая над каждым глазом. Видели бы мужчины, как мы собираемся. А кто видел – тот точно не забудет этого зрелища.
Я отодвинула стул и отошла от зеркала, распустив волосы и расчесав их. Я взяла другую сумку, переложила весь кавардак из мелких вещичек в неё и спустилась вниз. Лола, одна из моих терьеров, тихо повизгивая, чуть ли не сломя голову бежала за мной, пока не столкнулась с Бейли, которого я приобрела несколько позже.
- Хорошие мои, не скучайте, ладно? – я, с улыбкой на лице, надела туфли, чуть  темнее платья, и ещё раз поправив волосы, вышла из дома, закрыв за собой дверь. Взяв телефон, я набрала номер такси и, заказав машину, вышла на улицу, прикусив нижнюю губу.
Долго ждать не пришлось, и, усевшись на переднее сидение, я назвала адрес ресторана. Мысленно я уже была там, но вот с кем, понятия не имела. А может, не стоит ехать? Но, поздняк метаться, как говорится.
Как только мы подъехали к зданию, я расплатилась с мужчиной и вышла, негромко хлопнув дверью. Я поправила платье и зашла внутрь. Сегодня народу было не так много, ладно, уже хорошо. Время было без пяти шесть. Я отыскала столик около окна, ближе к концу зала, и села, положив сумку на соседний стул. К моему столику тут же подошёл молодой юноша, любезно предоставивший меню, я поблагодарила и отложила меню, откинувшись спиной на спинку стула в мягкой обшивке. Официант отошёл, поняв, что я кого-то жду. Я нетерпеливо огляделась, окинув зал внимательным взглядом, и посмотрела в окно.